Фастен Ла Мармель родился в 1842 году, в доме 27 по улице Ласепед, рядом с Ботаническим садом (5-й округ г. Парижа). Его семья происходила из древнего, но обедневшего дворянского рода (в местечке Мармель, что между Сен-Мало и Сен-Мишелем, до сих пор находится одноименное аббатство и кладбище). Отец служил чиновником в Управлении государственной регистрации. Мать страдала тяжелым нервным заболеванием. После смерти матери и первого эпилептического припадка пятилетний мальчик был отдан на воспитание бабушке, которая — как это часто бывает, — души в нем не чаяла. После смерти бабушки и второго эпилептического припадка подросток был определен в ближайший католический лицей-интернат, где продержался очень недолго. Впоследствии Ла Мармель сменил множество интернатов и пансионов сначала в Париже, затем в Бретани.
В середине 50-х годов юноша возвращается в столицу: без прочных знаний, но с амбициями и целой тетрадью собственных сочинений. Отец прочит ему карьеру чиновника, сын — опять же, как это часто бывает, — мечтает о стезе литератора. В результате частых и продолжительных ссор, одна из которых заканчивается третьим эпилептическим припадком, отец уступает и обещает не только никак не препятствовать, а, наоборот, всячески способствовать литературному призванию сына. Помощь выражается в ежемесячном пособии, которое позволяет будущему пииту снимать каморку в Латинском квартале (дом 9 по улице Кардиналь Лемуан, 6-й этаж, под крышей) и не умереть с голоду. Юноша читает запоем А. Бертрана, Ж. де Нерваля, В. Гюго, Т. Готье, Л. де Лиля. В девятнадцать лет, благодаря поэту Эмманюэлю Дезэссару, он знакомится с творчеством Шарля Бодлера, которое окажет на него огромное влияние[. Встретиться лично с Бодлером Ла Мармелю так ни разу и не довелось.
В 1862 году Ла Мармель решается послать Бодлеру (к тому времени уже разбитому параличом) подборку своих стихотворений, но ответа так и не получает. Зато он регулярно получает отказы от редакторов газет и журналов: "Плюм", "Лютее", "Артист"... На протяжении всей жизни автор будет сжигать рукописи со своими отвергнутыми произведениями, но тщательно сохранять письменные отказы, подшивая их в специальную тетрадь с красной обложкой.
Двадцатилетний Ла Мармель открывает для себя Эдгара По и сразу же становится его восторженным поклонником. Неоднократно юноша заявляет о своем восхищении американским поэтом и называет его "самой благородной поэтической душой из всех когда-либо живших на свете". Более того, позднее он будет утверждать, что выучил английский с единственной целью — лучше понять По в оригинале. Это утверждение нуждается в некоторой корректировке: во-первых, Ла Мармель начал учить этот язык еще в лицее, во-вторых, он его так и не выучил .
Зато немецкие романтики пробудили у Ла Мармеля не только глубокий интерес к немецкому языку, но еще и поразительные способности в его овладении. В 1862 году в Дьеппе он знакомится с немецкой гувернанткой, которая через год становится его женой, а через два года рожает ему дочь. Хорошее владение немецким языком позволяет ему устроиться преподавателем в один из парижских коллежей, но отнюдь не мешает дальнейшему литературному творчеству. Ла Мармель безуспешно предлагает свои стихотворения в различные журналы и газеты: тетрадь с красной обложкой пополняется отказами от "Журналь де бэньер" (1862), "Смэн де Кюссе э де Виши" (1863), "Ревю де леттр э дез ар" (1864), "Нуво Парнас сатирик" (1866). В 1867 году он даже выпускает за свой счет газету "Дерньер мод", которая помимо собственно раздела моды, включает также стихи неизвестных современных авторов, в том числе его собственные; после третьего номера газета закрывается. Нераспроданные экземпляры (фактически весь тираж) Ла Мармель сжигает. За этими поэтическими и издательскими фиаско следуют другие не менее досадные происшествия: начало франко-прусской войны, закрытие коллежа и уход жены.
27 августа 1869 года Ла Мармель сжигает всю домашнюю библиотеку (включая дочкины книжки с картинками, но исключая заветную тетрадь с красной обложкой), выкидывает из окна письменный стол с письменными принадлежностями и пытается выброситься сам. Его усмиряют и увозят в приют для душевнобольных Шарантон (сегодня больница Эскироль в Сен-Морисе). Ла Мармель пробыл в ней полтора года и даже принял участие в постановках театрализованных спектаклей, устраиваемых для пациентов силами самих пациентов.
В психиатрической лечебнице Ла Мармель принимает участие и в выпуске литературно-художественного альманаха, который, к сожалению, не сохранился. По воспоминаниям медицинского персонал, в одном из номеров альманахафигурировал сонет про "червяков в голове" и "книжные костры", подписанный псевдонимом Нефаст Ларм-е-Лам [néfaste — злосчастный, злополучный, роковой; larme — слеза; lame — лезвие; волна (франц.)].
6 мая 1871 года, в самый разгар Коммуны (как в переносном, так и в прямом смысле, ибо Париж выгорал целыми кварталами), Ла Мармель выходит на волю; в тот же день коммунары берут его в заложники, приговаривают к расстрелу, но в последнюю минуту милуют как революционного поэта и отправляют на баррикады. После разгрома Коммуны Ла Мармеля как революционного поэта арестовывают, едва не высылают на каторгу в Новую Каледонию, но в последнюю минуту пересматривают дело и отправляют в уже известный ему Шарантон. Там Ла Мармель впадает в глубокую депрессию, от которой избавляется в 1872 году: он выходит из лечебницы в день кончины Теофиля Готье. Скрываясь под псевдонимом Нефаст л'Арм-е-л'Ам [néfaste — злосчастный, злополучный, роковой; arme — оружие; âme — душа (франц.)], поэт предлагает свои новые стихотворения в готовящийся сборник "Надгробье Теофиля Готье": письменный отказ занимает свое место в тетради с красной обложкой.
Ла Мармель дает уроки немецкого языка и продолжает безуспешно осаждать редакции газет и журналов: "Ревю дю монд нуво" (1873), "Репюблик де летр", "Ревю критик" (1874)... В 1875 году ему удается всучить свои стихи редактору третьего сборника "Парнас контампорен", Катулу Мендесу, но редакционное жюри в составе Теодора де Банвиля, Франсуа Коппе и Анатоля Франса ламармелевские произведения отклоняет. По свидетельству одного из основателей группы провансальских поэтов-"фелибров", Теодора Обанеля, уязвленный Ла Мармель гордо выходил на балкон, сжигал рукописи со своими "бестолковыми виршами", да еще и развеивал пепел по ветру.
К середине 70-х годов Ла Мармель остается без средств и ведет почти нищенское существование. О его жизни в течение десяти лет нет никаких сведений. 15 марта 1892 года Ла Мармель получает отказ сразу от трех журналов ("Меркюр де Франс", "Фигаро" и "Фё вер"). В этот же день он передает С. Меррилю тетрадь с "отказными" письмами и сообщает, что уезжает в Бельгию... Вечером того же дня в его доме происходит взрыв и разгорается сильный пожар; газеты свяжут инцидент с террористической деятельностью анархистов-бомбистов. Что касается Ла Мармеля, то дальнейшая его судьба неизвестна...

источник: журнал "Иностранная литература" № 4-2013